справиться? Я просто киваю, отворачиваюсь и тут же замечаю слугу, который стоит у двери и, кажется, ждет, пока Лиран разрешит ему предложить свои услуги.

Ну все понятно. Вот почему он назвал меня госпожой, а не Навиен, и вот почему он так сказал о моем смехе. Я мысленно ругаю себя и Вьюнка за то, что мы хоть и на секунду, но поверили, что он мог говорить искренне. И за все мои чувства, которые меня охватили. Нет. Все это было частью плана.

Я бросаю взгляд на карту, висящую на стене в старой рамке.

– Ваша светлость, откуда эта карта? – поддерживаю я его игру и искусственно ему улыбаюсь.

– Люцифер получил ее от своего первого секретаря Эдуарда Каледрийского. Он был простым смертным, жил здесь еще до войны подземного мира и мира света.

Я подхожу ближе и чувствую, как сзади подходит Лиран. Я начинаю разглядывать княжества, их гербы и некоторые замки, которые изображены на карте. Потом поднимаю руку и провожу вдоль левого края карты. Он надорван, будто это только половина карты.

– А где остальная часть? – интересуюсь я, поворачиваясь к Лирану.

– Этого я не знаю.

Почему-то его слова не звучат правдиво. Но зачем ему лгать о чем-то подобном?

– Эдуард Каледрийский был дворянином, раз он умел писать и рисовать? – продолжаю я расспрашивать, краем глаза наблюдая за слугой.

– Да, он был сыном последнего князя из людей и был очень привязан к подземному миру. Он и раньше помогал Люциферу в борьбе с миром света.

– Ох.

– К сожалению, мне действительно пора идти, госпожа.

– Конечно, – быстро говорю я, снова улыбаюсь ему и ухожу в свою комнату.

Хотя у меня в голове крутится тысяча новых вопросов, я замечаю, что недостаток сна дает о себе знать. Зевая, я опускаюсь на кровать и только успеваю понять, что сейчас засну, как до меня доносится странный запах.

Я растерянно оглядываюсь, а потом замечаю его. Миел. Он стоит у моего окна, как будто входить через балкон для него совершенно обычное дело. За ним виднеется заходящее солнце.

– Что ты здесь делаешь?

– Пришел тебя навестить, – говорит он шутливо и подходит ближе.

– Ты не боишься, что тебя увидит Лиран? – спрашиваю я, поднимаясь, чтобы немного пригладить растрепавшиеся волосы. Ну и немного стереть слюну с уголков рта.

– Это дом моего детства, Навиен, – заявляет он так спокойно и непринужденно, что я прищуриваюсь и разглядываю его.

– Неужели Лиран тоже так считает?

– Да. Почти. Но мне разрешено находиться в замке. Это его слова. Только Арку это не очень нравится.

– Ага, – несколько нервно отвечаю я, растерянно прохаживаясь по комнате. А что мне еще остается делать, теперь я все меньше понимаю, как мне управиться с собой и всеми частями тела, которые у меня в последнее время начали проявлять активность.

– Ух ты, а это кто?

Вьюнок. Как бы мне хотелось обойтись без ее комментариев.

Но я не могу не заметить, что Миел – прекрасный образец мужчины. По крайней мере, для кого-то вроде меня. Ведь я демон. Но я не знаю, могу ли я доверять своим чувствам. Зет тоже был красивым. Мрачным и замкнутым, но симпатичным. Но Миел… он выглядит так, будто он не создание подземного мира, а сотворен самими богами.

– Ты тогда действительно ушла, – констатирует он и подходит к маленькому туалетному столику, чтобы невозмутимо осмотреть пудреницы и кисточки.

– Да. Ты ожидал чего-то другого? – холодно отвечаю я.

Наверное, мы оба знаем, что мне хотелось вернуться в дом, чтобы узнать больше, и, возможно, мне нравилось, как он прикасался языком к моим губам.

В конце концов, я демон, и мне не чужды плотские страсти. Но… Это серьезное «но». У меня есть самосознание и свои принципы. Во всяком случае, я надеюсь, что сейчас я на пути к этому. Так что, конечно, я тогда не вернулась.

– Я ожидал чего-то другого ровно две минуты. А потом понял, что ты еще более неотразима, чем я думал.

Я смеюсь, чтобы скрыть свое удивление.

– Потому что обычно женщины остаются, если ты этого хочешь?

– Да, именно так они и делают. Но дело не в этом, – говорит он, поворачиваясь ко мне. Его льдисто-голубые глаза встречаются с моими. Проникают глубоко в душу.

– Я не собираюсь бунтовать против Лирана или Авиелл, так что ты вполне мог избавить себя от этого визита, – шиплю я, чтобы подавить в себе это странное чувство.

– Вот как? – спрашивает он, лукаво ухмыляясь. – А что, если я здесь не поэтому?

– А почему же?

– Ради тебя.

Я снова стараюсь, чтобы по мне не было заметно моих чувств, и одновременно хочу быть одной из тех дам, которые с возмущением отвергают подобные заявления. Только я не такая леди. У меня есть тело, и сейчас я слишком отчетливо ощущаю его сигналы. Пускай меня все эти дамы за это презирают. Миел красив, находчив, умен и что-то во мне пробуждает. Иногда все бывает так просто. Во мне горит огонь, который разгорается сильнее от его прикосновений.

– Почему? – спрашиваю я как можно резче и пренебрежительнее.

– Потому что ты мне нравишься.

– Тебе нравлюсь я или ты просто хочешь мое тело?

– Похоже, ты много думаешь о своем теле.

Я смеюсь.

– У меня нет с ним никаких проблем. Оно принадлежит мне. И позволяет мне жить. Ходить, делать что-то. Разговаривать… Перечислять дальше?

Миел усмехнулся.

– Только если ты при этом перечислишь, какие оно дарит тебе ощущения. И в каких местах.

Я приподнимаю брови. Этот парень действительно пытается сломать все барьеры. Не знаю, это должно вызывать у меня отвращение или влечение? Но я склоняюсь к последнему. К сожалению. Даже Вьюнок, кажется, предпочитает это решение, и тут мне становится интересно, достаточно ли она для этого взрослая.

– Что тебе здесь нужно, Миел? – вздыхаю я.

– Я хочу быть с тобой.

– И опять же – почему?

Он тяжело дышит, затем проводит рукой по лицу и в следующую секунду оказывается прямо передо мной.

– Ты серьезно, Навиен? Я должен объяснять тебе это снова и снова?

– Нет, – быстро выпаливаю я, хотя во мне остается та часть, которая не верит, что такое возможно, что он находит меня настолько привлекательной, что пришел сюда только поэтому. Я не знаю, связано ли это с моим обучением, когда меня заставляли видеть врагов всегда и везде. Или это потому, что никто никогда не хотел меня так сильно. Конечно, Зет тоже часто меня хотел. Но мы почти не разговаривали друг с другом. Так что на самом деле это было просто что-то